АЛЕКСАНДР ЖУЛИН: Интервью
Журнал PSYCHOLOGIES №13, 2007.
Александр Жулин
Psychologies: После 12 лет размеренной жизни в Америке вы приехали в Россию и сразу же оказались в центре внимания. Вам понравилось?
Александр Жулин: Честно говоря, пока нравится. Не знаю, надолго ли? Вы правы, я как будто прилетел на другую планету и попал в эпицентр всех событий. Теперь жду, когда же настанут такие денечки, когда я смогу посвятить время самому себе: заняться фитнесом, поиграть в футбол или теннис. Тогда все будет совсем гармонично.
Psychologies: В Америке свободного времени было больше?
Александр Жулин: Да, но там мне очень не хватало общения, культурной среды. Я работал, много занимался собой и философствовал.
Psychologies: Какой же стиль жизни вам по душе?
Александр Жулин: Нечто среднее. Нью-Джерси – уникальное место: всего 20 минут от Нью-Йорка, там у нас большой дом, лужайки, тишина. Вот если бы на месте Нью-Йорка была Москва… Я был бы счастлив. Набрался впечатлений – и в тихую гавань.
Psychologies: Наедине с собой вам не скучно?
Александр Жулин: Нет, наоборот, очень легко. У меня был период в жизни – когда я был уже разведен, но еще не женат. И примерно полгода жил один. Даже в рестораны ходил один. Сначала это тяготило, но потом я привык. Иногда полезно побыть одному.
Psychologies: С вашими спутницами жизни вас всегда связывало одно дело, общие цели, интересы. В чем преимущества таких отношений?
Александр Жулин: Всегда есть о чем поговорить, и легче понять друг друга, потому что своему партнеру не нужно объяснять, сколько ты работаешь и как сильно устаешь. Но у меня нет опыта других отношений – может быть, там еще больше плюсов?
Psychologies: А подводные камни?
Александр Жулин: Они тоже есть. Когда проводишь все время вместе, можно устать друг от друга. Но я скажу откровенно: мы с Татьяной вместе уже почти 12 лет, и за все это время у нас не возникало конфликтных ситуаций – вообще никаких. Видимо, когда есть настоящая любовь, остальное уже не важно. Ты просто не замечаешь подводных камней или сглаживаешь конфликты сам, вот и все.
Psychologies: Тема «Досье» этого номера – «Любить и оставаться свободным». Это про вашу семью?
Александр Жулин: Абсолютно. Но это не та свобода, когда кто-то из нас может сказать: «Я сегодня не приду домой ночевать, у меня много работы». Или: «Делай что хочешь, главное, чтобы я ничего не знал(а)». Если Татьяна идет на какое-то мероприятие или начинает новый проект, я ей доверяю и даю полную свободу. Как и она мне. При этом мы всегда лишний раз созвонимся, расскажем друг другу, как провели день.
Psychologies: Семья – это обязательства, возложенные на себя по доброй воле?
Александр Жулин: Безусловно. В какой-то момент я для себя решил: если человека любишь и хочешь остаться с ним на всю жизнь, за эту любовь надо бороться каждый день. Надо просыпаться каждое утро и нравиться тому, с кем живешь. А для этого необходимо заниматься собой: быть в форме, ухаживать за своим лицом, делать процедуры. И вот если жена будет каждый день завлекать меня сексуально, как женщина, а я, со своей стороны, буду делать то же для нее, тогда можно сохранить счастливый брак на долгие-долгие годы.
Psychologies: Это серьезная работа!
Александр Жулин: Да, но нам с Таней она доставляет удовольствие.
Psychologies: Ваша пара всегда на виду. Это мешает?
Александр Жулин: Нет. Я очень спокойно отношусь к пиару и известности. Прекрасно осознаю, кто я такой и каково мое место в этой жизни. И никогда не скажу, что мир вращается вокруг меня.
Psychologies: Такое отношение к успеху пришло с возрастом?
Александр Жулин: Настоящая слава пришла ко мне в 30 лет, на Олимпийских играх 1994 года, когда я был уже достаточно зрелым человеком. Даже тогда у меня не было звездной болезни. Хотя скажу честно: та победа была для меня очень значима. А сейчас, 13 лет спустя, когда мои ученики стали олимпийскими чемпионами, а шоу с нашим участием так популярно в стране, я гораздо более спокоен. Я твердо стою на ногах и точно знаю, что для меня самое ценное в жизни. Это моя семья, ребенок и любимое дело, которым я занимаюсь. Даже если бы мне предложили миллион долларов за неинтересную работу, я не стал бы ее делать.
Psychologies: Однако в свое время вы расценили свою серебряную олимпийскую медаль как поражение.
Александр Жулин: В первый момент действительно было ощущение провала. Ведь мы были лидерами сезона, на нас делалась ставка, мы должны были победить. Наверное, в чем-то мы допустили ошибку. Но я никогда и никого не виню в поражении – только самого себя. Тогда, в 1994 году, у меня была настоящая депрессия. Я два дня вообще не мог разговаривать, мне казалось, что весь мир перевернулся. А потом подумал: «И что же, теперь всю жизнь вспоминать это серебро? Сколько людей отдали бы за эту медаль все! А мы обыграли сильнейшие пары мира – это же счастье!» И с такими мыслями мне стало спокойнее жить. Я осознал, что спорт – лишь одна глава в моей жизни. Ты написал эту главу? Теперь иди дальше. Зато потом, когда я тренировал Татьяну и Романа, я уже четко знал, что нужно для полной победы.
Psychologies: С тех пор вы не знали поражений?
Александр Жулин: Поражения были. Но мы с Таней в любой ситуации ищем позитив. Проиграли – отлично. Надо сделать правильные выводы и в другой раз не допустить ошибки. А если выиграли, надо не забывать, что впереди новая цель, – и идти дальше.
Psychologies: Мы говорим о спорте. А в жизни что вы воспринимаете как поражение?
Александр Жулин: Если произошла какая-то жизненная драма и ты сдался – запил, опустился, стал толстый и на всех злой – вот это, наверное, будет поражением.
Psychologies: Вам это знакомо?
Александр Жулин: Я могу уйти в депрессию: валяться на кровати, тупо смотреть телевизор и ничего не хотеть. Но это длится дня два, не больше. Пока я умею брать себя в руки и выходить из этого состояния с честью. Думаю, что так и будет продолжаться.
Psychologies: Откуда это умение?
Александр Жулин: Не знаю… Мне всегда казалось, что человек должен бороться до конца со своими проблемами. У меня в жизни был случай. Вышли мы кататься с Майей Усовой в Вильнюсе. Это был момент становления нашей пары. Перед нами катались Бестемьянова и Букин, кумиры публики, олимпийские чемпионы – все оценки 6,0, зал стоит, весь лед завален цветами. И вот вслед за ними выходим мы, 20-летние стручки, и дрожим, как два осиновых листочка. А я всегда мечтал быть только первым. И вот тогда я подумал: а для чего выходить на лед? Как этих людей можно обыграть? Это была трагедия! Мы как-то откатали, заняли свое 5-е место. И только потом, со временем, когда мы все-таки стали обыгрывать чемпионов, я понял, что никогда не надо сдаваться. Всегда можно придумать какой-то ход – новый, неожиданный. Решение есть в любой ситуации. Порой кажется, что никогда не сделаешь этого… Живешь ты, допустим, в городе Королеве, ютишься в какой-то коммунальной квартире…
Psychologies: Вы говорите про себя?
Александр Жулин: Да… И, проезжая по какой-нибудь центральной улице Москвы, смотришь вокруг и думаешь: «И тут люди живут! Красиво живут, у них квартиры, машины…» Подобное было из области запредельных фантазий. А сейчас вот живешь в центре и ездишь на хорошей машине – и ничего, нормально. Сказка превратилась в явь. Причем я никогда не ставил перед собой таких задач – во что бы то ни стало купить дачу, машину… Все получилось как будто само собой… Просто работу свою надо делать хорошо и получать от этого удовольствие. Остальное все разруливается.
Psychologies: Вы оцениваете свой возраст как преимущество?
Александр Жулин: (Он усмехается.) Да. Сейчас наступил какой-то особенный возраст… Пришло правильное понимание жизни. И в то же время тело еще молодое. Подольше бы продержаться! (Смеется.) Раньше тело было лучше, гибче, меньше болело, но мозги немножко подводили. Я был подвержен всяким эмоциям: могло повести в неправильную сторону. Сейчас смотрю на все более здраво: «Зачем рубить те же дрова – потом разгребать их всю жизнь широкой лопатой. Нет, не хочу. Это мы уже проходили». Такое понимание – да пораньше бы… Каких-то ошибок я бы не сделал. Но в конце концов все ошибки – мои, с ними я живу и нормально себя ощущаю.
Psychologies: Острота ощущений тоже уходит с возрастом…
Александр Жулин: К сожалению, да. Зато какие-то другие плюсы есть. Появляется какая-то чувствительность, даже ранимость и абсолютно осознанное отношение к ребенку, жене, родителям. Совсем другие мозги стали. И то количество любви, которое я сейчас способен дать, я бы не дал 10 лет назад.
Psychologies: Отцовство изменило вас?
Александр Жулин: Очень сильно. Процентов на 50.
Psychologies: Можете описать это чувство?
Александр Жулин: Могу. Как будто тебе вставили занозу в сердце, которую ты не вынешь уже до конца своих дней. С этим тебе теперь жить: оберегать, охранять, переживать. Первые два года это особенно остро чувствуешь. Потом немного привыкаешь, и остаются только положительные эмоции – на 99,9%.
Psychologies: Страхи тоже уходят?
Александр Жулин: С ними надо бороться. Можно оберегать ребенка, объяснять ему что-то, но нельзя превращаться в маньяка, который следит за каждым его шагом. Моя дочь из спортивной семьи – должна набить свои шишки обязательно.
Psychologies: Ваш личный детский опыт помогает вам сейчас?
Александр Жулин: Скорее мешает. Потому что мои родители воспитывали меня в абсолютной любви. Я был избалован ими до невозможности. Как правило, такое воспитание дает очень сильный толчок для развития личности: ты живешь с ощущением, что ты самый лучший, сильный, красивый, тебя все любят и ты можешь все.
Psychologies: Что же в этом плохого?
Александр Жулин: Так я Сашку еще сильнее баловал! (Смеется.) Честно говоря… в молодости я много нехорошего сделал людям – именно в силу того, что был избалован. К маме и бабушке относился некрасиво, пользовался их любовью. Мне кажется, если бы они были требовательнее, приструнили в нужный момент, я бы их любовь все равно чувствовал! И только лучше от этого бы стал. Осознав это, я стал воспитывать свою дочь строже. Но все равно я безумно благодарен своим родителям.
Psychologies: Как же избалованный ребенок стал чемпионом?
Александр Жулин: Спасибо отцу: ему удалось разбудить во мне честолюбие. Когда я учился кататься, отец говорил: «Я стою тут, мерзну, а ты свой сальхов не можешь прыгнуть! Слабак!» Все! Для меня это было хуже, чем если бы меня избили. Пока не сделаю, чтобы ему доказать, не уйду. И это осталось во мне до сих пор: не успокоюсь, пока не добьюсь своего.
Psychologies: У мальчика из Королева было честолюбие и четкие цели в жизни. У вас сегодня есть цель?
Александр Жулин: Сейчас я немножко потерялся. До недавнего момента цель у меня была очень ясная: олимпийское золото моих учеников. Личная карьера состоялась, в семейной жизни меня все устраивало. И вот эта цель достигнута – неимоверное счастье… А дальше что? К чему стремиться? Тут на нас обрушились «Звезды на льду», и мы переехали в Россию… Слава богу, я создал группу в Москве, хожу на тренировки и начинаю получать от работы большое удовольствие. Теперь мне нужно самому для себя придумать, куда идти. Это может быть все что угодно: воспитать новых чемпионов, написать книгу, сняться в фильме, построить дом. Но эта цель мне нужна. Чтобы не просто плыть по течению, а жить со смыслом.
Psychologies: Значит, кризис среднего возраста вам не знаком?
Александр Жулин: У меня был такой период: накануне моего сорокалетия Таня испытала самые большие муки в своей жизни. (Смеется.) Потому что я – в принципе, очень позитивный человек – превратился в этакого старичка, который сидел дома и ныл, что все плохо, жизнь не удалась… Это продолжалось три недели – ужас какой-то! Но как только мне исполнилось 40 лет и один день, я проснулся совсем другим человеком – счастливым и бодрым. Понял, что ничего не произошло, мир не перевернулся и все в порядке. Кризис меня миновал. Когда теперь ждать следующего?
Алла Ануфриева
PSYCHOLOGIES №13,
2007
